Книги этого замечательного человека и специалиста особо ценимы библиотекарями и книжниками. Его исследования книжного мира можно разыскать и на полках «Горьковки».

* * *

Николай Александрович Рубакин (1862 – 1946) был крупнейшим библиографом и библиотековедом, великим книговедом, видным общественным деятелем, издателем, просветителем, популяризатором науки, страстным пропагандистом книги в XX веке, неподражаемым книгочеем. И этот перечень можно еще продолжить. Но, к сожалению, в нем не присутствует такое важное звание или, скорее всего, книжный титул, как БИБЛИОФИЛ.

Коротко разберемся в самом понятии библиофил. Библиофи́льство, библиофили́я — буквально: любовь к книгам. Библиофилами же многие языковеды считали книжников, собирающих редкие и ценные издания; допускалось при этом, что иногда они собирают коллекции изданий одного автора, иллюстратора и т.д. Последнее издание Толкового словаря русского языка под ред. C.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой определяет БИБЛИОФИЛА как любителя и собирателя книг. И, видимо, это наиболее приемлемое определение в отличие от Библиома́на т.е. собирателя книг, который в своём доведённом до крайности увлечении преступает границы разумного отношения к цели и смыслу собирательства. Это человек, интересующийся, прежде всего, внешними аспектами книг. Или хуже того, Библиота́фа — библиомана, у которого инстинкт собственника приобрёл абсурдную, уродливо гипертрофированную форму. Библиотаф не позволяет никому пользоваться своими книгами.

Неужели можно представить себе, что величайший книжник как Николай Павлович Смирнов-Сокольский (1898 – 1962), написавший замечательную книгу «Рассказы о книгах», мог отдать на время в чужие руки прижизненные радищевские или пушкинские издания, или писатель и библиофил Владимир Германович Лидин (1894 – 1979) – томики из своей чеховианы? Конечно же, нет. В них, я думаю, библиофильство существовало с серьезной примесью библиоманства.

Путая понятия «библиофил» с понятиями «библиоман» и «библиотаф» в библиофильском звании Николаю Александровичу Рубакину даже отказывал его родной сын Александр Николаевич, но который в своих воспоминаниях заметил, что «Николай Александрович Рубакин с самого начала своей сознательной жизни и до самой своей смерти жил среди книг…». А вот что отмечает биограф Рубакина Лев Эммануилович Разгон: «… в Рубакине не было и тени скаредного библиофильства, и он никогда жадно не дрожал над своими книжными сокровищами». При этом оба не отказывают Рубакину в книголюбии.

Вместе с тем, между понятиями библиофильство и книголюбие всё-таки существует перегородка, но, порой, она настолько тонка, что в некоторых случаях эти понятия сливаются. И, на мой взгляд, это случилось и в книжной жизни Рубакина. В ней даже без специальных изысканий книговедов можно выявить характерные библиофильские моменты. Приведу доказательную базу. За свою долгую и плодотворную жизнь (прожил он 84 года) Рубакин собрал две большие библиотеки, объемом около 200 тысяч книг: первая 115 тысяч книг, вторая – 80 тысяч изданий. Уезжая в конце 1907 года на постоянное место жительства в Швейцарию, он первую свою библиотеку дарит Всероссийской лиге образования. Но при этом, надо заметить, 7 тысяч книг увозит с собой. В их состав входили зарубежная (вольная) русская печать, «Биографическая библиотека Ф.Ф. Павленкова», часть книг, подаренных ему с автографами авторов и т.д. Авторами надписей на книгах были Л. Толстой, А. Чехов, В. Короленко, М. Горький, А. Новиков-Прибой и др. С этими книгами он не смог просто расстаться.

Уже живя в Швейцарии, а прожил он там 40 лет, Рубакин увеличил количество увезенных книг почти в 10 раз. Он находит возможность пополнять свою новую библиотеку выпусками книг таких известных и знаменитых издательств как А.Ф. Аркса, П.П. Сойкина, Брокгауза и Ефрона, бр. Гранат и др. Почти 50 издательств считают за честь постоянно пополнять рубакинскую библиотеку.

В масановском «Словаре псевдонимов» зафиксировано множество псевдонимов Николая Александровича. А знаете, какой псевдоним был им самым любимым? «Книжный червяк». Например, известный библиофил Михаил Андреевич Осоргин (1878 – 1942) подписывался под некоторыми своими публикациями «Старый книгоед». Чувствуете созвучие?

Всю свою книжную жизнь Н.А. Рубакин собирал и очень дорожил изданиями по библиотековедению. Среди них было много редчайших книг и брошюр, которые были труднонаходимы или ненаходимы вообще даже в его время.

Подтверждает принадлежность Рубакина к библиофилам и короткая выписка из интереснейшей книги Льва Эммануиловича Разгона (1908 – 1999) «Под шифром «Рб»: «Рубакин неотделим от книг. Они были – начиная с детских лет и кончая глубокой старостью – его главной привязанностью. Он относился к ним, как к живым существам. Когда его никто не видел, он подходил к книжным шкафам и гладил корешки любимых книг… Он был трогателен в этой любви, когда он ссорился с близкими из-за запачканной страницы, помятой обложки…».

Сейчас в Российской государственной библиотеке швейцарское книжное собрание занимает половину этажа книгохранилища и числится под шифром «Фонд Рб».

По мнению известного книговеда и заядлого библиофила Алексея Алексеевича Сидорова (1891 – 1978), для библиофила «открыты три основные радости… Это радость находок. Это радость личного общения. И последняя и самая высокая – радость дара». Все эти радости в полной мере испытал Николай Александрович Рубакин. И я, приведя даже неполную аргументацию, хочу добавить к имени и профессиональным титулам Николая Александровича Рубакина ещё один высокий титул – БИБЛИОФИЛ.

Яков Смоляренко, библиофил