Литература края

ГЛАВНЫЙ КОНСТРУКТОР СОБСТВЕННОЙ СУДЬБЫ
«Я не участвую в войне,
Война участвует во мне…»
Ю. Левитанский

Человечество так уж устроено, что в повседневной суете не замечает, а, порой, забывает тех, кому обязано, как это ни пафосно звучит, жизнью. Кратковременное возвращение памяти обычно приходится на торжественные даты, когда гром оркестров и поздравительные речи неуклюже восполняют дефицит внимания и уважения. А они, ветераны, фронтовики, в подавляющем большинстве сейчас инвалиды, живут рядом с нами. Вернее, выживают, как могут, пытаясь разобраться в происходящем, по- разному реагируя на смену климата и общественного строя.
Кто-то не может сдержать обиды и разочарования, представляя всё лишь в негативном свете, а кто-то и в восемьдесят пять остаётся в строю, пробует реализовать себя в новых условиях, видя и критикуя всё плохое, но замечая и то хорошее, что присуще нынешнему времени.

Об одном из таких ветеранов, который на себе в полной мере ощутил все ужасы военного времени, а, вернувшись с фронта, несколько десятков лет занимался разработкой перспективных локомотивов, который сейчас пишет книги о творцах новой техники, мы и хотим рассказать. Не потому лишь, что человек этот удивительный, хотя и потому тоже. Просто, на наш взгляд, в его биографии – судьба всего поколения.
Потомственный казак из Станицы-Луганской, Александр Фёдорович Буянов в город переехал вместе с семьёй ещё в детстве. Природная смекалка и способность к наукам, в том числе к черчению, не была незамечена учителями, которые предрекали ему карьеру учёного или инженера-конструктора. Тогда это была ещё очень уважаемая специальность. В общем, они не ошиблись. Но судьба сделала поправку на войну. Совсем недолго проработал выпускник фабрично-заводского училища в модельном цехе Луганского паровозостроительного завода. В 1941 году Александр Буянов надел солдатскую гимнастёрку, сменив рабочий инструмент на винтовку. Вместе с ним и тысячами луганчан на фронт ушли его отец Фёдор Потапович и сестра Анастасия. Вот, как вспоминает Александр Фёдорович бои, в которых получил тяжёлые ранения:
Июнь 1942 года. Мы, молодые восемнадцатилетние парни нашего завода и города, попавшие в 277-ю стрелковую дивизию, здесь, западнее Купянска, впервые встретились лицом к лицу с врагом. 9 июня командир роты старший лейтенант Сотников вызвал меня на командный пункт и приказал снять мой пулемётный расчёт с линии обороны и установить за курганом для защиты с тыла. Всю ночь мы рыли окопы и лишь к утру решили передохнуть. Как сейчас помню тот яркий розовый рассвет и тихое ласковое утро с голубым небом. Мы вспоминали родной дом, родителей, друзей… Но на душе было тревожно. В одно мгновение всё было нарушено. Заколебался воздух, задрожала земля от рёва самолётов и разрывов бомб и снарядов, от гула танков и кованых ботинок пехоты. Три пехотных, три танковых и одна мотострелковая дивизии, эскадрильи самолётов обрушили всю свою мощь на стык 28-й и 38-й армий Юго-Западного фронта, где держала оборону и наша дивизия. Всё вокруг превратилось в ад. Солнце скрылось в дыму и пыли. Кое-где стреляли из пулемётов и винтовок уцелевшие солдаты.
Когда дым и пыль немного рассеялись, мы, пулемётчики, увидели в сотне метров перед собой цепи фашистов, поливающих автоматным огнём линию нашей обороны и наблюдательный пункт. Слева к селу двигались танки. Нам, юным, было очень страшно в то кровавое утро. Впереди смерть и сзади. Я скомандовал: «Ребята, огонь!» Первая длинная пулемётная очередь отправила на тот свет немало вражеских солдат. Немцы пришли в замешательство: откуда ещё стреляют, ведь артиллерия должна была уничтожить всё живое. Они залегли и открыли беспорядочную стрельбу. Нашего боевого комплекта на пулемёт и винтовки хватило на считанные минуты. Мы оказались в критическом положении, без боеприпасов, и одни в поле. С большим трудом удалось сменить позицию, при этом один солдат погиб, я был тяжело ранен. Спасся чудом, меня подобрала случайная машина с ранеными. Здесь я узнал о наших потерях, о погибших командирах и молодых ребятах из нашего края. После длительного лечения в 1943 году я вновь попал на фронт вместе с 64-й отдельной стрелковой бригадой. Теперь в качестве снайпера роты я охотился за солдатами противника. Запомнился поединок с фашистским снайпером, которого мы с моим напарником заставили замолчать. Думаю, навсегда.
Особенно кровавым было августовское наступление, в ходе которого полегли тысячи солдат, а наша группа попала в тыл к врагу. Я вызвался пробиться к своим и доложить обстановку. С боем удалось прорваться, и когда уже, казалось, всё позади, фашистская пуля попала мне в голову. Несколько часов я лежал без сознания. Когда очнулся, нашёл силы и дополз до позиций своей части. На этом боевые действия для меня закончились. Но и до мирной жизни было ещё далеко.
До 1946 года оставался Александр Буянов в Красной Армии. Служил с палочкой, преодолевая последствия тяжёлых ранений. И не забывая о своей мечте – стать конструктором. Она исполнилась, когда, вернувшись в родной завод, фронтовик был принят техником-конструктором в бюро перспективного проектирования. Но первым заданием стали не паровозные узлы, а скамейки для зрительных залов кинотеатров и клубов. Изготовленные по его проекту, они долгие годы украшали городские учреждения культуры. А для автора проекта это были годы интересной, напряженной конструкторской работы, без отрыва от которой он окончил машиностроительный институт. Судьба подарила ему общение и дружбу с выдающимися специалистами, такими, как главный инженер Михаил Найш, главный конструктор, а позднее директор завода Николай Турик, будущий академик и ректор университета Алексей Коняев, ещё один главный конструктор Михаил Аникеев, коллеги Николай Лобанов, Владимир Степанов, Алексей Логозинский, Владимир Бершачевский, Михаил Сотниченко, многие другие.
Это была хорошая школа, и жизненная, и профессиональная. Дипломированного, талантливого конструктора заметило руководство отдела. Ему поручалась разработка наиболее сложных узлов, сборочных чертежей, общих видов машин. Ещё работая в бюро железнодорожных транспортёров, он стал автором проекта кабины тепловоза ТГ100. Выполненные им чертежи паровозов и тепловозов, локомотивных агрегатов вошли во многие учебники и пособия по локомотивостроению. Кстати, велик его вклад и в разработку лучшего, по его мнению, отечественного паровоза ЛВ мощностью 2600 лошадиных сил, выпускавшегося вплоть до 1957 года.
Вскоре Буянов стал руководителем группы перспективного проектирования, затем заместителем главного конструктора и, наконец, главным конструктором отдела общего машиностроения. Железнодорожные транспортёры, газотурбовоз, объекты большой химии, гусеничные машины, прозванные в народе «амфибиями» - над всем этим пришлось работать коллективу отдела во главе с главным конструктором. Казалось, впереди – накатанный путь, и судьба вошла в русло долгожданной стабильности.
Но пришла пора Совнархозов – советов народного хозяйства, призванных координировать процесс экономического роста страны. Естественно, туда отбирали лучших специалистов. В их числе оказался и Александр Буянов, ставший главным конструктором Луганского совнархоза, в чьём ведении находилась работа 17-ти промышленных предприятий области. И, всё же, время совнархозов оказалось недолгим. Грянула новая реорганизация. Отказавшись от переезда на престижную должность в Донецк, Александр Фёдорович вернулся на завод, где возглавил конструкторское бюро, которое занималось проектированием нового скоростного пассажирского тепловоза ТЭ109, ставшего впоследствии легендой советского локомотивостроения.
Один из наиболее удачных тепловозов, вобравший в себя все конструктивные новинки того времени, он и сегодня находится в эксплуатации на немецких и болгарских железных дорогах. Можно только гадать, что и кто помешали отличному по своим характеристикам тепловозу выйти на магистрали СССР. Скорей всего, консерватизм чиновников МПС. Этот период деятельности – гордость Буянова. Проектирование, испытания, производство новой машины – всё находилось под его контролем. Результаты труда радовали. Жизнь была насыщенной и полнокровной. Как говорит Александр Фёдорович, не поворачивается язык назвать то время застойным. ТЭ109 стал главным экспонатом юбилейной московской выставки «Техника железных дорог» в 1967 году, вызвав восторженные отзывы руководства отрасли, отечественных и зарубежных специалистов. Дважды впоследствии тепловоз награждался большими золотыми медалями на международных выставках в Лейпциге и Пловдиве. Германия, Болгария, Венгрия, Польша, Югославия – в этих странах Александр Буянов побывал, представляя железнодорожникам тепловоз, конструкцию которого знал в совершенстве.
Около тысячи локомотивов было поставлено в ГДР и Болгарию. Но время шло, требуя обновления всего, в том числе и подвижного состава. До 1989 года он работал в конструкторском бюро, как сейчас говорит, с горечью наблюдая, как на дороги страны выходили лишь единичные образцы новых тепловозов, так и не дойдя до стадии серийного производства. Перестроечные, постперестроечные времена только усугубили состояние тягового подвижного состава и в России, и в родной Украине. Нужны были перемены в отрасли. И они, по мнению ветерана, наступили с приходом к руководству незабываемого Георгия Кирпы, отдавшего предпочтение украинским производителям железнодорожной техники. Именно тогда вновь заработал завод, его продукция стала вновь востребована. Появились пригородные поезда, пассажирский и маневровый тепловозы, электровозы. Многое удалось сделать, по мнению Александра Фёдоровича, и заводским руководителям - Николаю Мельникову, Виктору Быкадорову, Сергею Михееву, Геннадию Басову, Науму Найшу, Павлу Цеснеку...
- Нравится мне и работа Сергея Мокроусова. Это ведь тоже наш конструктор, бывший заместителем главного. Он создал и развивает новый мощный завод «Трансмаш» по производству вагонов, тележек, колёсных пар и проявляет в работе настоящий заводской характер. И что хорошо – не забывает о нас, ветеранах войны и труда. Конечно, сегодня всем очень трудно. И судьбы людей, и судьбы заводов ломает ситуация в стране и мире. Остается надеяться на лучшее.
О своей судьбе, а также о родном заводе и своих друзьях-конструкторах Буянов написал в своей книге «Творцы новой техники», ставшей своеобразной энциклопедией тепловозостроения в Украине. В его творческом активе ещё и документально-художественное повествование о коллеге и земляке, конструкторе и казачьем атамане Викторе Герасимове. Последние годы Александр Фёдорович активно сотрудничает с газетой «Луганский край», в каждом номере которой появляются его статьи и очерки. Писательский и журналистский талант фронтовика-инженера не остался незамеченным – он с гордостью носит с собой не только ветеранское удостоверение, но и членский билет Межрегионального союза писателей.
А в планах – воспоминания о трудных днях войны, о пути, за который не стыдно. В планах жизнь, в которой каждый из нас – главный конструктор собственной судьбы. И Александр Фёдорович Буянов это определение своей судьбой подтверждает полностью. В дни мира и военных сражений, на работе и дома, невзирая на смены климата и общественного строя.

Спектор, В. ГЛАВНЫЙ КОНСТРУКТОР СОБСТВЕННОЙ СУДЬБЫ / В. Спектор [ Электронный ресурс ] // Свой вариант. – 2018.
Режим доступа: http://mspu.org.ua/pulicistika/9010-glavnyj-konstruktor-sobstvennoj-sudby.html