История Луганщины

Когда начинаешь размышлять о дружбе писателей Владислава Титова и Вениамина Мальцева, первое, что приходит в голову, - эта поэтическая строчка. Не просто писатель, писатель-шахтер - обязательно уточнял каждый, кто когда-либо писал об этих замечательных людях. Они не могли не встретиться, а встретившись, - не подружиться.

Инициатором их знакомства был Вениамин Мальцев. Пути их неизбежно должны были пересечься, и адрес, где это могло произойти, адрес Луганского отделения Союза писателей Украины - был хорошо известен молодому шахтеру, проторившему уже свою тропку и в литературном деле. Но ему не терпится, только услышав о Владиславе Титове, познакомившись с публикациями о нем, он сразу почувствовал в нем родственную душу, и второго февраля 1967 года спешит поделиться своими чувствами в письме:

Здравствуй, Слава! Слышал о тебе (извини за панибратство: я с тобой дважды и даже трижды коллега, это и позволит мне думать, что ты не обидишься, да ведь шахтеры и вообще не очень-то любят разговаривать на «вы») немножко от Рыбаса Т.М., потом прочитал о тебе в «Молодогвардейце», прочитал несколько отрывков из повести «Всем смертям назло...», а сегодня получил «Литературную газету», где написано о тебе, и вот не удержался, решил написать и сам тебе письмо.

И я, и моя жена, которая ровесница тебе (я на 3 года старше), желаем всего самого наилучшего вашей семье!

Очень нас взволновало все, что пишет корреспондент Мар. Жена не удержалась от восклицания по твоему поводу:

Какие все же люди у нас!

А я могу только добавить древнее прекрасное русское слово: «Молодец!».

От всей души поздравляю с успехом в новом, литературном, деле, которое, как ты сам убедился, потяжелее, потруднее шахтерского.

Вениамин выражает надежду, что они с Владиславом обязательно увидятся и подружатся, ведь в их судьбах можно обнаружить немало схожего. «Родился и вырос я тоже в деревне, (раз коллега), в Горьковской области, - рассказывает он в письме, - окончил Ленинградский горный институт, работал за границей, затем, вот уже почти 10 лет живу и работаю в Луганской области (г. Красный Луч). Работаю все время на одной и той же шахте (два - коллега). Сменил ряд должностей, сейчас - начальник участка ПВС. Одновременно - пописываю (три -коллега). Недавно в Донецке вышла моя вторая книжка, которую я тебе и посылаю в честь будущего более близкого знакомства».

Формальности соблюдены, и далее тон письма принимает совсем уже приятельский характер. «Не исключена возможность, - сообщает по секрету своему собрату автор письма, - что нас с тобою будут одновременно принимать в СП (Рыбас что-то намекал такое), поэтому я и пишу так смело, как будто бы мы уже и встречались, и даже дружили. Если все это не очень тебе нравится - извини великодушно. Только мне почему-то кажется, что ты «свой парень» во всех отношениях».

В просьбе адресату не писать ответа сквозит дружеская забота - пусть лучше лишнюю строчку напишет чего-то нового, а вот выйдет в свет книжка В. Титова - не отстанет, пусть даст автограф. Если же друг окажется в Красном Луче, может заходить в любое время, как в родной дом. Семейное положение его почти как у Владислава: жена Маруся и две дочки - Оля и Люба. Подпись сопровождается словами, во многом определившими характер их будущих отношений - «с уважением и дружеским расположением».

Весьма красноречива и дарственная надпись на книге «Если верить», которую отослал вместе с письмом ее автор: «Титову Владиславу Андреевичу, человеку, которого я еще не видел, но уже глубоко уважаю и люблю, шахтеру и писателю - от чистого сердца».

Встретились они в Луганске. Поздравляя 5 марта Риту Петровну и Танечку Титовых открыткой с весенним праздником, Вениамин Николаевич сердечно благодарит за гостеприимство, настойчиво приглашает в гости к себе и передает огромный привет своему «чудесному другу Славе».

Так началась дружба, которая с годами только крепчала. Оба принадлежали к поколению, которое военное лихолетье заставило быстро повзрослеть, научило брать на себя ответственность. Оба выбрали профессию горняка, которая оттачивала их характер и научила выше всего ценить шахтерское братство. Обоих отличала активная жизненная позиция. Несмотря на то, каким трудом давалась В. Титову, лишившемуся в результате аварии на шахте обеих рук, его литературная работа, и на высокую загруженность В. Мальцева (совмещать работу на шахте и творчество непросто!), они не отказывались от общественной работы. На фотографиях из архива семьи Титовых мы видим их вместе в Дни украинской литературы в Татарии, в Дни советской литературы и на других мероприятиях в Луганске, в Киеве на съезде писателей.

И в литературном творчестве их пути не раз пересекались. И не только в выборе тем, к которым они обращались в своих произведениях, но и в поиске средств и способов отражения в них тех или иных явлений действительности.

В статье «Писатель-шахтер», опубликованной в газете «Ворошиловградская правда» 12 августа 1981 года, Геннадий Довнар называет два главных направления в творчестве В. Мальцева - шахтерский труд и бережное отношение к природе. Его произведения на шахтерские темы, как замечает автор статьи, пахнут угольком. Но все же их не назовешь «производственными». Шахтный двор, нарядная, лава - лишь место действия, обстоятельства, в которых проявляются и закаляются человеческие характеры. Проблемы же в них поднимаются общечеловеческие, в одинаковой мере волнующие тружеников всех профессий.
«Нелегок горняцкий труд, дорогой ценой дается человеку уголь, однако нет в мире ничего более трудного, чем искусство руководить людьми, поднимать их души» - такой видится Г. Довнару определяющая мысль повести «Подземные грозы», главным героем которой является молодой горный техник Николай Орехов.

В повести «Нелегкие хлеба» В. Мальцев создает замечательный образ начальника участка вентиляции и техники безопасности Степана Гордеевича Дятлова - руководителя спокойного, уравновешенного, по-шахтерски мудрого и строгого, но и по-человечески доброго и строгого. «Произведение утверждает высокие принципы чести, добропорядочности, высокой рабочей ответственности за порученное дело перед своей совестью, товарищами, перед обществом», - заключает писатель.

В. Титова также не могла не волновать шахтерская тема. Уже в первой автобиографической повести «Всем смертям назло...» он сумел создать яркий образ своего современника, шахтера Сергея Петрова, героизм, мужество, высокие моральные качества и сила воли которого позволили читателям поставить его в ряд с героями горячо любимых книг Н. Островского и Б. Полевого.

Восемь лет было отдано В. Титовым работе над романом «Проходчики». В нем писатель выводит на первый план экономические и морально-этические проблемы в горняцкой жизни. Критик А. Медников в статье «В центре внимания - человек», вышедшей в восьмом номере журнала «Знамя» за 1983 год, приходит к выводу о том, что проблема становления личности во всем ее многообразии выдвигается в литературе о рабочем классе на первый план. В качестве примера он рассуждает, в частности, и о романе В. Титова.

Главная пружина сюжета романа связана с внедрением нового угледобывающего комплекса, с инициативой молодежной бригады, предложившей интенсивные методы проходки шахтных штреков. В ходе их внедрения возникают конфликтные ситуации. Рассматриваются они с точки зрения высокой гражданской позиции писателя. Новые стили и методы руководства, профессионализм, компетентность руководителя в условиях на-учно-технической революции составляют основу его размышлений.

Критик отмечает в статье одну из главных тенденций в современной литературе о рабочем классе - решительный поворот от сугубо технологических проблем к органически связанным с ними проблемам нравственности и социальной активности героев, поворот к человеку, к личности, во всем объеме ее духовной жизни. Социальную актуальность книг о рабочем классе, интерес к ним читателя, по его мнению, определяют вставшие в фокус общественного внимания проблемы трудовой дисциплины, организованности, охраны безопасности труда, его эффективности и качества.

Не будет преувеличением утверждение, что эти проблемы в той или иной мере нашли отражение в произведениях, посвященных шахтерской теме, и В. Титова, и В. Мальцева. А значит можно смело утверждать, что творили они свои книги на острие времени.

Доцент кафедры всемирной литературы, Почетный Профессор ЛНУ им. Тараса Шевченко Л.В. Черниенко в статье «Региональная литература - общезначимые проблемы (Тарас Рыбас, Владислав Титов) в сборнике «Наукові записки», во втором выпуске за 2013 год, Харьковского національного педагогического университета обращает внимание на романтические черты как в личности, так и в творчестве В. Титова, а именно реалистический романтизм и элементы пантеизма в ощущении природы. Нельзя не заметить романтических черт и в произведениях В. Мальцева. Достаточно прочитать в повести «Подземные грозы» объяснение читателю, что такое лава. Приведем отрывок из этого описания:

«В лаве нет времен года, нет и времени суток. Там всегда - глухая ночь, и в перекрестках шахтерских лампочек, рассекающих тьму, как прожекторы ночное небо, каменный уголь мерцает красными, синими, желтыми, зелеными драгоценными камнями, будто капли росы на утренних цветах.

И пахнет в лаве хвойным лесом и теплым углем, разогретым зубками комбайна

В лаве - как на переднем крае фронта. В ней не смолкает грохот боев за хлеб для промышленности - каменный уголь.

Много лет растила Земля свой подземный урожай и открывает свои кладовые только сильным и смелым, сумевшим прочитать трудную и мудрую Каменную книгу - Книгу Земли.

Каменные «небеса» шахтеры ежедневно обновляют. Для этого там, где угольный пласт изъят, убирается вся металлическая и деревянная крепь, и тогда грозно и напряженно зависает грозовой тучей тяжелый каменный потолок...

И вот там, в пустоте, сначала падает, или, как выражаются горняки, - «капает», породная мелочь, потом раскалывается вдруг каменное небо, по лаве проносится воздушный ураган, грохочет в ней каменный гром и сыплется каменный водопад...

В лаве никогда не бывает спокойно. В лаве бушуют подземные грозы. Их разбудили и управляют ими - шахтеры!»

Как видим, и в творческом методе шахтерские писатели сближаются друг с другом.

Дети военного времени, оба прозаика не могли не обратиться в своем творчестве к грозным годам великого стояния народа против фашистского нашествия. Тяготы военной поры, которые легли на женские и детские плечи, проводы и ожидания, незыблемая вера в победу, неизбывная печаль и память о тех, кто не вернулся - это четко зафиксировалось в их памяти, жгло душу и просилось на бумагу. В рассказе «Сапун-гора» В. Титова одна из сюжетных линий раскрывает историю молодой девушки - невесты, жених которой погиб на войне. У В. Мальцева такая история составляет основу повествования в рассказе «День победы». Художественное воплощение этой темы носит сугубо индивидуальный характер. Однако в основе своей характеры героев, их родных, авторское отношение и взгляд на ситуацию обоих авторов очень близки по сути. В одном и другом рассказе звучит деревенская гармонь и народная песня - и плач, и частушка, - как напоминание о глубоких традициях, соединяющих поколения. Очень символично, что на передний план у обоих авторов выходит тема Родины и ответственности перед теми, кто завещал ее потомкам.

В книге «Загублене вщлуння» поэт Иван Низовой характеризует творческое наследие Вениамина Мальцева как «дивосвіт прозаіка, який народився поетом». Обращая внимание на «багатоструншсть» тематики прозаика, заявленной уже в первых его книжках, исследователь уводит нас от трафаретного - певец шахтерской темы - и заменяет расхожее мнение значительно болем широким, глубоким, и точным: певец многогранной человеческой жизни.

Рассуждая, в частности, о повести «Пора сенокосов», двух циклах рассказов в одноименной с повестью книге он отмечает как раз разнообразие их тематики, разноплановость. Как и предыдущим произведениям, им присущи любовь ко всему живому, умение связать явления жизни с явлениями природы. За образом Ивана Бурмакова - героя повести - стоит сам автор. Его биография не что иное, как биография писателя. Как и он, герой родился и вырос в маленьком сельце в лесном Заволжье. Как и автор повести, учился в горном институте. Он постоянно живет и трудится на одной шахте, В свободное время занимается литературным делом. Ходит на рыбалку и охоту, собирает грибы. Каждое лето ездит на свою малую родину, изредка - в Дом творчества писателей.

Однако биография лирического героя -только повод для темы. А тема повести: показ раскрытия разнообразных характеров шахтеров и хлеборобов, и воссоздание интересных жизненных ситуаций, изображение людей, передача их настроений, фиксация неповторимых мгновений человеческой жизни.

Подробно И. Низовой останавливается на истории создания книги, которую, по его замечанию, прозаик писал всю жизнь. Книга эта необычна. Жанр ее определить невозможно. Стилевые особенности тоже. Ее разве что можно назвать мозаикой - мозаикой жизненных мгновений, людских раздумий, чувств, впечатлений. В. Мальцев вел ежедневные записи явлений природы, собирал коллекцию лесных диковинок, фотографировал их, описывал с точностью ученого-натуралиста и метафоричной образностью тонкого поэта-лирика.

После художественной обработки мысли и наблюдения, проиллюстрированные цветными фото и слайдами, составили очень целостную, гармоничную книгу. Жаль только, что издательство, которому автор предлагал свою оригинальную и очень познавательную книгу, растерялось: издавать или не издавать, и если да, то по какой редакции - краеведческой или сельскохозяйственной? Мнение И. Низового по этому поводу звучит как упрек издателям: «А что тут думать: «Лесные диковины», как и «Лесная газета» В. Бианки, - произведение художественное, написанное в очень популярной манере, для широких читательских кругов».

«Счастливый талант живописать природу, замечать в ней не только могучий дуб, а маленькую травинку, не только красавца-лося, а и крохотную мурашку» наглядно и ярко проявился в книге «Пора сенокосов». «Вас обязательно привлечет блаженная усмешка везучего рыбака и мечтательное обличье грибника с лирическим настроем души, и мудрый взгляд философа от земли, который в мелкой росинке увидел Вселенную», - после таких уверений хочется сразу открыть книгу.

«Можно было бы отметить, что в манере живописания природы и человека в ней В. Мальцев идет от Тургенева или Аксакова, от Пришвина или Бианки, - улавливает рецензент взаимосвязь. - Но выражается она не в наследовании, не повторении, а в дальнейшем развитии».

Выявляет И. Низовой и собственный почерк писателя в сопоставлении с творчеством его друга. «Если до сих пор знали шахтеров в показе Владислава Титова людьми сильными духом, настоящими героями трудовых будней, то в произведениях В. Мальцева они открываются вам интимнее: со всеми человеческими позитивными «слабостями». А эти слабости оттеняют сильные черты: если человек способен любить природу, то он сумеет и защитить ее от браконьеров разного типа и масштаба. Если человек склоняется перед прекрасным, то ему обязательно присущи все прекрасные чувства, и в том числе чувство патриотизма -первооснова всех высоких подвигов человеческого духа».

И все же более важным представляется то, что, несмотря на различие художественного почерка, В. Титов и В. Мальцев двигались в своем творчестве в одном русле, в чем-то, безусловно, влияли друг на друга, а в главном тесно сближали свои позиции.

Также как и В. Мальцев, В. Титов постоянно стремился на малую родину, в поселок Добринка Липецкой области, черпал в родных местах материал для своих произведений. «Деревенская проза» стала важной вехой в творчестве писателя. Критик Л. Семенова в статье «Высота духа». Личное и общественное в творчестве Владислава Титова» в первом номере журнала «Донбасс» за 1983 год, анализируя рассказ «Раненый чибис», повести «Ковыль - трава степная», «Раздел», отмечает в них «пристальное внимание писателя к человеку». Любовь к людям, утверждение красоты человеческой увидел в повести «Ковыль-трава степная» и писатель, переводчик книги на украинский язык Геннадий Довнар, о чем свидетельствует его публикация «Всем смертям назло...» 8 ноября в газете «Ворошиловградская правда».
Писателя, литературоведа Николая Малахуту в рассказе «Раненый чибис» и повести «Ковыль - трава степная» особенно привлек пейзаж. Он писал об этих произведениях в статье «Освідчення рідному краєві» в газете «Молодогвареец» от 15 апреля 1972 года.

Иван Низовой, говоря об особенностях живописания природы Вениамина Мальцева, главной отличительной чертой видит то, что в них «есть только человек и природа, и между ними - никакого расстояния, никакой перегородки». Николай Малахута уже в рассказе «Раненый чибис», в частности, отмечает особенность, присущую в описаниях природы Владиславу Титову: «Может показаться, что автор слишком оживляет природу. Однако это целиком мотивированно гармонизирует с общим тоном настроения всего повествования, с характером детского восприятия, ибо автор, в основном, рисует мир подростка. Наконец, самого отношения писателя к тому, что происходит в рассказе».

Густой, как краска, емкий и колоритный, неожиданный и метафоричный пейзаж в повести «Ковыль-трава степная» заставил литературоведа вспомнить Бунина, но он тут же делает оговорку: «Это не наследование И.А. Бунина, а настойчивая хорошая учеба у него».

Критик М. Слабошпицкий в предисловии к книге В. Титова «Грезы старого парка», вышедшей в Киеве, в издательстве «Радянський письменник» в 1988 году, обратил внимание на то, что в «Раненом чибисе» автор интерпретирует экологические проблемы как проблемы нравственные, психологические». В полную силу зазвучали эти проблемы в повести «Грезы старого парка».

При жизни писателя увидел свет журнальный вариант повести. Он начал работу над романом «Рожь», задуманном как широкое эпическое полотно жизни селян в довоенную пору и годы после войны. Не оставляли мысли о второй книге романа «Проходчики». При этом В. Титов продолжал работу над повестью, готовил к выходу отдельным изданием. Темы, проблемы, которые звучали на страницах этих книг, были очень близки В. Мальцеву. Неудивительно, что он был одним 113 первых читателей и критиков новых книг, чье мнение высоко ценил В. Титов, к кому прислушивался.

«С удовольствием глотал бы новые главы, и если есть в запасе какой-то 5-6-10-й экземпляр рукописи, - присылай, - пишет В. Мальцев в письме 11 июня 1985 года о романе, с главами из которого успел познакомиться. - Карандаш мой отточен, мысли ясны, а наша многолетняя дружба не даст слукавить - скажу все, как на духу (как это у нас с тобой и практикуется с первых дней нашей дружбы, которую никто не в силах не то что разрушить, а и трещину в ней сделать!)».

С ручкой в руках В. Мальцев читал и первую часть повести «Грезы старого парка» во втором номере журнала «Радуга» за 1986 год. Журнал со своими замечаниями отправил другу. 16 мая В. Мальцев получил письмо от В. Титова и третий номер журнала со второй частью повести и в тот же день пишет другу: «Первым делом вцепился в письмо, и как я был рад, что мои замечания приняты с благодарностью, и, значит, хоть чем-то да будут тебе, Слава, полезны. Значит, № 3 я буду читать так же внимательно, ибо единственной целью было и есть - быть чем-то полезным».

Взаимоотношения человека и окружающей среды в равной мере волновали художников слова. Поэтическое восприятие природы, присущее В. Мальцеву, хорошо иллюстрирует рассказ «Глухариная песня». Старый охотник рассказывает своему спутнику, как его сын отказался от верной добычи, оставив глухаря поющим на дереве. Вопросу растерявшегося от такого поворота отца - а как же без дичи? - сын удивляется: «Как без дичи? А глухариная песня - разве не трофей? Да ведь теперь стоит закрыть глаза, и зазвучит в ушах этот удивительный концерт. Вечную песню добыл я, папа!». И далее герой добавляет фразу, в которой открывается нам отношение автора к этой истории: «Нет, подарить жизнь глухарю и взять у него только песню - по-моему, это лучше любого выстрела...». Свое понимание уровня взаимоотношений человека и природы В. Мальцев вложил в уста героя рассказа «Быть человеком». Объясняя внуку, почему он не стал стрелять в глухарку, которая, пытаясь увести охотников подальше от гнезда, подставляла себя под ружье, дед проговорил: «И в лесу, милок, надо всегда быть человеком».

Оставаться человеком по отношению к природе, к миру - этот призыв, философски осмысленный, в повести «Грезы старого парка» В. Титов доводит до публицистической остроты: «Природа врачует раны твои, человек. Не ошибись только в своей гордыне, что все свершенное на этой беспредельно огромной и мизерно маленькой планете, называемой Землей, - дело рук твоих. Не кричи во всеуслышанье, что только ты один создаешь все сущее, что все покоришь и преобразуешь на пользу свою[...]. Опусти топор, человек! Опусти, пока не поздно...».

В. Мальцев по достоинству оценил повесть. Второй номер журнала «Радуга» с замечаниями В. Мальцева хранится теперь в музее-квартире писателя В.А. Титова. И хоть страницы повести испещрены пометками, замечаниями, правками, сделанными его рукой, вывод критика-друга, написанный им на последней странице публикации, такой: «Хорошо, Слава! Правка была лишь вначале, пока у тебя налаживалась работа. А наладилась - и пошло, как по маслу! Сильная получается вещь! С интересом буду ждать 3-го номера! 4/III. 86 г. 22.00. В. Мальцев».

Как к другу, обращается В. Мальцев в том же письме от 16 мая к В. Титову с просьбой «очень деликатно», «если будет к месту», спросить о судьбе своего очерка «Три сестры» в редакции журнала «Радуга». «Главное - конкретную дату публикации узнать бы», - пишет он и разрешает даже «ввернуть», что сейчас ему, как никогда нужна поддержка.

Действительно, поддержка была остро необходима писателю. Письмо он писал, находясь в больнице. О том, как тяжко проходит лечение, об изматывающей его боли он рассказывает в этом письме, заключая: «Вот каковы мои «пироги», Слава, и написал я тебе все подробно потому, что ты сам все перенес и можешь все ясно представить: и процедуры, и настроение, и т.д. и т.п.». Однако оптимизма он не теряет: «Писал, лежа на левом боку, да и то в два приема... Дожил... И все равно - да здравствует жизнь!».

А потом была телеграмма: «Веня умер 11 июня, похороны 14, в субботу. Мальцева». Неизмеримая потеря для В. Титова, для всей писательской организации.

Титовы не прерывают связей с семьей В. Мальцева. Третьего сентября Мария, вдова писателя, пишет В. Титову о том, что отослала в журнал «Донбасс» те части повести, которые показывала Титовым, что понемногу приводит в порядок кабинет.

Семейного счастья и отличного здоровья на долгие годы пожелала она в связи с Первомаем Титовым в открытке, отправленной 26 апреля 1987 года. А в ночь на 1 мая Владислав Андреевич ушел из жизни. И теперь уже Мария утешает Риту Петровну в письме от 4 декабря в ответ на ее расспросы по поводу установки памятника: «Хотелось бы видеть памятник Славин какой-то необыкновенный. Вообще, Рита, не спеши. Сейчас тебе очень тяжело на душе, понимаю по себе. Время - самый лучший лекарь. После года немного успокоишься и на все будешь смотреть по-другому ... Тебе самой надо ставить памятник за то, что ты 28 лет кормила и поила своими руками и давала возможность ему смотреть на белый свет. Ведь не у каждой женщины хватит столько терпения». И вдруг вырывается, как будто из самых глубинных потаенных глубин народной мудрости: « И все же какой бы ни был пенечек, а был затишек за ним. А теперь все как будто умерло вместе с ними. Ты хоть там ближе к писательской братии, можешь позвонить, посоветоваться, а я здесь кругом одна».

Но руки, судя по письму, она не опустила. Закончила рукопись готовящейся к 60-летию В. Мальцева изданию книги (речь, по-видимому, идет о перепечатке), уже пришел хороший ответ на нее, надо заменить некоторые рассказы. «Пока просят, стараюсь изо всех сил», — делится она с Ритой Петровной.
Рита Петровна тоже будет заботиться о выходе книги «Грезы старого парка», возглавит позже Музей-квартиру писателя В.А. Титова. Верные шахтерские жены, они, как и их мужья, тоже умели понимать друг друга с полуслова.

A.B. ЕЛЬШОВА, зав. филиалом МИГА

«Музей-квартира писателя В.А. Титова»

Ельшова, А. «ШАХТЕР ПОНИМАЕТ ШАХТЕРА С ПОЛСЛОВА...» / А. Ельшова // XXI век. – 2016. – 12 сент.