История Луганщины

«Я никогда бы не подумал, что свой будет стрелять в своего…»,
воспоминания участника Чернухино-Дебальцевской операции

Сергей Иванович, могли ли Вы подумать, что придётся взять оружие и пойти на защиту своего края?
- Я никогда бы не подумал, что война может прийти к нам, я просто не думал, что свой может стрелять в своего. Но у правительства Украины было другое мнение, они ввели войска на нашу землю и направили оружие на свой народ. Потом понял, что и не на такое они способны. В марте, когда ВСУшники вошли в северные районы, я увидел, как они себя ведут. Они чувствовали себя хозяевами, заезжали как фашисты в деревни во время Великой Отечественной войны. В магазинах многие не расплачивались, пугали всех «стволами» и всё брали просто так. Не стать на защиту своей земли я не мог, это мой дом, я здесь вырос, здесь моя семья, как бы я потом смотрел на своих товарищей из поискового отряда, мол, вы там воюйте, а я дома буду? Через наш отряд прошла не одна сотня человек, это уже взрослые люди. Я всегда прививал им чувство любви к Родине. С одним я даже встретился на поле боя. Он узнал меня, мы с ним лет 20 не виделись. Меня аж гордость взяла, что я, можно сказать, воспитал такого человека, который не побоялся защищать свою землю. Поэтому мысли отсиживаться дома или тем более сбегать у меня никогда не было.

Как семья отнеслась к вашему решению?
- Моя жена знала, что я такой человек, который если решил, то его не отговорить. Я ей сказал: «Ира, надо!» и она приняла моё решение. Она сама была военнообязанная, медицинский работник, работала на скорой помощи, тоже в своё время спасала человеческие жизни. Она знает, что такое военная присяга, это то же самое, что клятва Гиппократу. Я принял присягу при СССР защищать свой народ и землю - я её выполняю. Зять мой тоже воевал. Защищал своих детей, моих внуков. Его дочка тоже поддержала.
Каким был ваш первый бой?
- До Дебальцево я не участвовал в боевых действиях. Я служил в комендатуре. Многие сотрудники милиции сбежали из Республики ещё до референдума, другие при первых стычках, поэтому все их функции мы взяли на себя. Комендатура обеспечивала правопорядок на улицах городов. В любой ситуации найдутся люди, которые захотят нажиться на чужом горе, мы должны были не допустить разграбления домов, магазинов, поэтому выходили патрулировать города Республики для сохранения порядка.
Украинские военные постоянно обстреливали жилые дома. Снаряды ложились рядом с многоквартирными домами, в огороды частных домов. Было очень много мест, которые нужно было разминировать. Люди лично или через поселковый совет обращались ко мне, я ведь сапёр, а сами боялись даже из дома выходить. Бывало и по 200-300 заявок, чтобы разминировать двор. Я даже разминировал поля, чтобы наши военные могли продвинуться дальше. Думаю, что спас и не одну жизнь.
28 января 2015 года нам пришло распоряжение ехать на боевые. Мы спросили: «Куда?». Нам ответили: «Дебальцевская операция, мы должны закрыть котёл, освободить Дебальцево». Получили вооружение, боеприпасы, сели в «Урал» и поехали. 29 января переночевали в Зоринске, ночь была относительно спокойной. 30 января был первый бой, даже нельзя назвать боем, нас «поливали» со всех видов орудий. Были и раненные, и убитые. В этот же день хотели выйти на чернухинский блокпост через населённый пункт Круглик, но там чистое поле и шансы выжить были минимальные. Вышли по туману, видимости нет, подошли ближе, в метрах трёхстах стоит «Зенит», командир говорит: «Ребята, давайте отступать, тут нас перекосят». Нас было восемь человек, хватило бы одного снаряда. Рано утром нас вывезли другим путём на Чернухино. Как раз наш отряд был первым, кто зашёл туда. До 3 числа мы держались одни, держали оборону, после 3 февраля начали приезжать другие подразделения. На тот момент ВСУ были уже окружены, но они всё равно продолжали обстрелы.
Находясь в Дебальцево, вы осознавали, насколько будет важной эта операция?
- Конечно, Порошенко до последнего отказывался признавать, что их войска окружены. Мы не могли допустить разрушения и разграбления города. Это был политический момент, показать, что мы не дадим забрать важный для нас стратегический объект.
С каким настроением вы шли в бой?
- Настроение было боевое, некоторые моменты я помню очень отчётливо, как вчера, что-то мне рассказывают сослуживцы и я не помню, что такое даже происходило. Когда только начинается бой, чувствуешь мандраж, но потом входишь в боевой ритм и уже действуешь на адреналине.
- Не чувствуешь ни холода, ничего. Хотя мороз доходил до -20°. Я на первые бои даже не брал перчатки, руки не мёрзли. Бывало такое, что просто срабатывала чуйка. Был один случай, лежали на дороге, выжидали время. А потом решили не ждать и идти в балку, через какое-то время услышали, что начался обстрел. Потом увидели, чётко на тех местах, где мы лежали, были воронки. Что- то отвело нас оттуда. Мы покинули место дислокации 17 февраля, с 17 по 25 февраля зачистку проводили уже другие подразделения. После этого в боевых действиях участия я не принимал, в 2017 году уволили по возрасту. Но считаю, что свой вклад в ту нашу победу я тоже сделал.
- Чем вы занимаетесь сейчас?
- - Продолжаю заниматься хозяйством, домом, не могу лежать и ничего не делать.
- Вместе с воинами-интернационалистами ездим по школам, проводим лекции, уроки мужества. Мы понимаем, что патриотическое воспитание - это очень важно. Важно прививать подрастающему поколению наши ценности, показывать, насколько важно знать и чтить историю своих предков. Сейчас очень много молодёжных организаций, которые активно развивают это направление, это не может не радовать.
- Алина Краснобаева
- От редакции: когда записывалось это интервью, мы ещё не знали, что буквально через неделю начнётся операция по освобождению Донбасса.
Краснобаева, А. «Я никогда бы не подумал, что свой будет стрелять в своего…»,
воспоминания участника Чернухино-Дебальцевской операции / А. Краснобаева // Мир Луганщине. – 2022. – 29 июн.